На первых этапах заболевания лихорадка играет очень важную роль, это естественная, нормальная, физиологическая реакция организма. 

Вирусная белковая оболочка, конечно, не денатурируется, хотя бы потому, что вместе с ней денатурируются и наши белки. Но быстрее будут синтезироваться антитела к вирусам, быстрее будут активироваться цитотоксические Т-лимфоциты, которые уничтожают инфицированные вирусом клетки, не давая ему закончить цикл размножения, быстрее будут синтезироваться и передаваться соседками зараженной клетки интерфероны, химические сигналы опасности, при помощи которых гибнущая клетка спасает своих коллег (их мембрана становится непреодолимой для вируса).

Если мы говорим о бактериях, то при высокой температуре у них замедляются рост и размножение, например, оптимум для бледной трепонемы (возбудитель сифилиса) — около 37°, поэтому за лечение нейросифилиса малярией Юлиус Вагнер-Яурегг, австрийский психиатр, получил Нобелевскую премию в 1927 году. ну и плюс более быстрая наработка антител из предыдущего пункта.

Да, лихорадка может быть патологической, тяжелой и выматывающей, например, гектической, когда в течение 10-14 дней перепады суточной температуры достигают 3-4°С, но это уже совсем другая история, с которой справляются в стационарах, а не дома.

Пятьдесят лет назад американский психолог Мартин Селигман перевернул все представления о нашей свободе воли.
Селигман проводил эксперимент над собаками по схеме условного рефлекса Павлова. Цель — сформировать рефлекс страха на звук сигнала. Если у российского учёного животные по звонку получали мясо, то у американского коллеги — удар током. Чтобы собаки не сбежали раньше времени, их фиксировали в специальной упряжи.
Селигман был уверен, что когда зверей переведут в вольер с низкой перегородкой, они будут сбегать как только услышат сигнал. Ведь живое существо сделает все, чтобы избежать боли, не так ли? Но в новой клетке собаки сидели на полу и скулили. Ни один пес не перепрыгнул легчайшее препятствие — даже не попытался. Когда в те же условия поместили собаку, которая не участвовала в эксперименте, она с легкостью сбежала.
Селигман сделал вывод: когда невозможно контролировать или влиять на неприятные события, развивается сильнейшее чувство беспомощности. В 1976 году ученый получил премию Американской психологической ассоциации за открытие выученной беспомощности.